У меня есть сосед - мальчик Аркашка.Ему восемь лет.
Аркашка - плотненький,крепкий, с серьёзными карими глазами.Волос у него - жёсткая каштановаякопна.
Когда кто-нибудь из родителейпытается её расчесать, Аркашка начинаетглухо рычать, как собака.
Скалит зубы(Переднего, правда, нет - выпал). Может иукусить.

Нет, Аркашка - он хороший.Типичный восьмилетний бандит.
Не любитделать уроки, умываться, не зашнуровываеткроссовки, любит животных, сладости,садистские стишки, подраться...
Всёнормально, как у всех.

Но вот примерногод назад с Аркашкой кое-чтопроизошло.

Началось всё с того, чтородители в начале каникул накупилиАркашке книг: про хоббитов, про ГарриПоттера.
Ну, про очкарика этого меченогоболее-менее живенько написано. А вотпро хоббитов с кожаными пятками...
Всеэти Митрандиры-Горгоробы-Азанулбизары...
Хотя- дело вкуса.

Аркашка сначала прочиталвсю Дж. К. и Дж. Р. Р.
Потом ему купилифильмы по этим романам. Аркашка ихпосмотрел. И на некоторое время затих.
Тридня даже давал себя расчёсывать и нерычал. А потом зашёл как-то на кухню кмаме с папой и сказал:
- Будуписателем.
Подумал и добавил:
-Воистину так повелевают ВысшиеСилы.
Подумал и ещё добавил:
- Ибо.
-Что ибо-то? - спросил папа.
- Просто ибо,- пожал плечами Аркашка. - Ну, я пошёл.

...Лёжа на полу в какой-то немыслимой позеквеху попой и книзу головой (Так к мозгукровь лучше приливает, я пробовал писатьв аркашкиной позе - класс!), шевеля, какзмея, высунутым языком, похожим на кусокрадуги (От сосания фломастеров), Аркашкавыводил в своей красного цвета общейтетради:
"И злой волшебник Кураморванзил мечь в плоть нещаснова добрававалшебника Гулюлюна и три раза пиривирнуляго. Хахаха! Ты пагибнеш! Кричал Курамор.**мат** !.."

Особенно Аркашке почему-тонравилось слово **мат** !" А ещё -"ваистену!" и "дабудит так!".
Аещё он любил их комбинировать, например:

-Да будет так, ибо!
Или:
- Ибо,воистину!

Описания Аркашке не оченьдавались.
Он их обычно, так сказать,максимально сокращал.
Например: "Лесбыл страшный". Или так (почтипо-чеховски):
"Море было большое. Внём было много воды".

Но затострашные вещи Аркашка смаковал.
У неговсё время кто-нибудь что-нибудь откусывалс криком: "Да будет так!", кто-нибудькому-нибудь что-нибудь вонзал и обязательното, что вонзал, три раза "пириворачивал"("Ибо!")
Вечером Аркашка читалсвои произведения ближним.
Сначалаближние (Мама с папой) Аркашку слушали,но потом их терпение иссякало.

-Господи, какой ужас! - говорила мама. -Аркаша! Да что у тебя там за кошмарытакие! Ты же ведь добрый мальчик!..

-И плодть его содрыгнулыся от боли, -продолжал бубнить ровным, низким,зловещим голосом Аркашка, - и страшныечёрные птицы обклювали иго со всехсторон...

- Не могу больше слушатьэто "содрыгание"! - Восклицал папа.- Опять кого-то там "обклювали"!.. Ясейчас сам кого-нибудь обклюваю!..

-А злой волшебник Хухур достал иликрическуюпилу и стал, весело хохоча, отпиливатьему ногу и отпилил её три раза! Воистину!..- вдохновенно гундосил Аркашка.
- Божемой!.. Ногу три раза отпилили... - стоналамама.

- А потом, - продолжал Аркашка,- он вонзил в его руку лазерную палицу,обмазанную смертным ядом, и стал еёмедленно пириварачивать, чтобы тотбольнее обстрадался...

- Всё! Не могубольше эти "обстрадания" терпеть!- кричал папа и убегал в свой кабинет.
Амама тоже убегала и запиралась вванной.

Тогда Аркашка, который папувсё-таки немного побаивался, а маму -нет, читал под дверь ванной:
- И тогдаЧудовище схватило жертву, и, дружнохохоча, обожрало её со всех сторон...
Вванной на полную мощность включалиськраны.
- Ибо я голоден, кричало Чудовище!..- орал на манер Чудовища Аркашка поддверь, но перекричать краны немог...

Аркашка со всей своей новаторскойрукописью долго слонялся по квартире.
Опятьложился на пол кверху попой, чтобынаписать продолжение.

Но ему неписалось.

Настоящему писателю нужнааудитория. А мама с папой объявилиАркашке бойкот.
Тогда Аркашкапереключился на меня.

Он набиралмой номер и говорил:
- Дядь Вов, слушайте:"Чёрные зловещие скалы торчали совсех сторон..."
- "Торчали"исправь, - автоматически говорил я,исправляя что-то своё. В своей рукописи.- Хорошо. "Чёрные зловещие скалы...были со всех сторон. За скалАми..."
-За скАлами...
- "За скалами жилистрашные пивцы крови..."
- Что ещё за"пивцы"?
- Которые пьют...
- Неттакого слова.
- Ладно... "Они обгрызалижертву со всех сторон три раза, а потомбрали острый молоток..."
- Достаточно.Извини, Аркашка, я занят...

СкороАркашка потерял и меня тоже в качествеаудитории.
Единственным слушателемАркашки остался старый пёс Чапа. Помесьтаксы с болонкой, что-то вроде карликовогошакала.

Чапа тихо лежал на своёмковрике и дремал.
Аркашка ложилсярядом с ним и громко читал Чапе в самоеухо:
- И он, хохоча, откусил емуглаз...

Чапа терпел пару дней, потомначал скулить.
- Злая колдунья острымножом разрезывала плоть жертвы...
-У-у-у! - выл Чапа, как фабричный гудок, иполз под кровать.

Аркашка ложилсярядом с кроватью и кричал под кроватьна воющего Чапу:
- Воистину прольётсякровь, ибо да будет так!!!
В отчаянномвое Чапы была мольба: "Ведь я не собакаПавлова!.."

На третий день Чапаначал лаять и кусаться, чего раньше заним не наблюдалось.
Он даже слегка"вонзил в плоть" Аркашки свои старыезубы.
Не больно, но всё-таки ляжкуприхватил.
Чапу не наказали, ибо онбыл воистину не виноват.

На следующийдень папа сказал Аркашке:
- Аркадий!Завтра мы улетаем отдыхать. На море. ВСудак. Вместе с дядей Вовой. Мы хотеливзять и тебя. Но только с одним условием:ты не будешь нам читать свою... прозу.Договорились? Даёшь слово?

- Даю, -ответил, горько вздохнув, Аркашка. Емуочень хотелось на море. Но когда папавышел из комнаты, Аркашка шёпотомвсё-таки добавил: - Ибо!
Своё словоАркашка сдержал: нас он оставил в покое.Зато окружающим досталось по полной...

Всамолёте Аркашка прибрал к своим рукамстюардесс.
Через полчаса полётасимпатичные стюардессы, косясь наАркашку расширеными зрачками, шарахалисьот юного прозаика, как лошади от волка.
Наморе, на пляже, отойдя подальше от нашихлежаков, Аркашка находил себе жертву,какую-нибудь одинокую скучающаю бездетнуюдаму посредственных лет.

- Здраствуйте,- очаровательно улыбался он даме.
-Здраствуй, малыш, - охотно сюсюкала дама.- Здравствуй, кисынька.
- Я не кисынька,я - писатель. - сурово объявлял Аркашка.- Хотите, я почитаю вам моё литературноехудожественное произведение?

-Конечно! - соглашалась дама. - Почтиай,лапочка. Надо же, такой малепуньчик, ауже писатель! Прямо Моцарт, а неребёнок!..
Малепусенький Моцарт читал:
-Его жилы, хохоча, хрустнули под ударомстальной дубины, и кровь толстым потокомзатопила Долину Смерти...
- О-о-о... -стонала дама, и, траурно колыхая бюстом,откидывалась на лежак.

Через двенедели Аркашку знали все.
Когда онпоявлялся на пляже со своей алой, каккровь, тетрадкой, пляж пустел.

Дажекакой-то неизвестно как затесавшийсяв Судак немец, едва говоривший по-русски,завидев Аркашку, махал руками и кричал:
-Найн! Найн! Ихь - это не надо! Аркашка,цурюк!

Так прошло ещё две недели. Наобратном пути стюардессы вновь хлебнулипо полной.
И истошно выл Чапа, как вдована похоронах, а потом лаял и кусался.Надо было что-то предпринять.

Мы сАркашкиными родителями держали советна кухне. Держали почти всю ночь. Ничегоне решили. А на следующий день у Аркашкибыл день рождения. И тут меня (как я думалтогда), осенило. Я быстренько пошёл вкнижный магазин и купил "Вредныесоветы". О, наивный!

Несколькодней Аркашкины родители ликовали.Аркашка перестал писать. Они осыпалименя благодарственными звонками. Нопотом...

Я вобще-то живу этажом ниже,непосредственно под Аркашкой. Сначалааркашкины родители перестали мнезвонить. Потом надо мной начало происходитьчто-то странное: то раздавались какие-тоглухие удары, то что-то зловеще скрипелои шуршало... а потом мои верхние соседименя затопили.

Это всё Аркашкиныдела. Я знаю.
А что сейчас читаетАркашка, понятия не имею. И даже боюсьпредполагать...

У меня наверное нет чувства юмора: - а что тут смешного?

А мне понравилось )) У меня племянник в точности такой же ))))

Особенно понравилось:

Олекша пишет:

и он хохоча откусил ему глаз!!!

Ребенок с фантазией ))))

а я с этим рассказом себя вспомнила))) была примерно такойже)))